гостевая книга

email:

theatr-skazok@yandex.ru

 

Елена Прудиус Е

Два Ивана

Жил-был Иванушка. Матушка звала его Иван-царевичем, хоть сама не из цариц была, но ведь не Быковичем же величать, раз она и не корова. И не Ивашкой-дурашкой, сын-то умный рос, начитанный, да стихоплетный. Одним словом, царевич. Вырос Иван, а тут война случилась – с Кащеем Бессмертным.
Шли добрые молодцы воевать Кащея, да не возвращались, как в прорву пропадали. Дошла очередь и до Ивана-царевича. Точнее, еще и не дошла, возраста ему не хватало, он сам в военкомат пришел и потребовал разрешения воевать Кащея лютого. И не отступил от комиссаров, пока те не дали законного согласия.
Отправился Иван-царевич во Кащеево царство-государство, долго шел и много трудов положил на тот путь. Пришел он ко дворцу Кащееву и сильно постучал в ворота, потребовал изверга на честный бой. Да только Кащея дома не оказалось, а выскочили гуртом слуги его верные, скрутили Ивана и в подземелье бросили. Кащей вернулся и даже не взглянул на Ивана. Он-то уж двести шестнадцатым у него томился. Тем более, что привез себе Кащей цацу заморскую, саму Елену Прекрасную, неволей взял и в башню заточил высокую.
Тоскуют витязи в подземелье, плачет Елена в башне и от тоски так красиво и звонко поет, что витязи под землей услышали то пение. Слышать-то слышат, а сделать ничего не могут. Да и не знали они, что замки у Кащея заклятые были – только своей личной рукой мог он отворить все запоры, или от смеха Елены могли они в прах рассыпаться. А Елене как раз не до смеха, да и не знала она про это тайное заклятие.
Тем временем на Руси богатырей уже совсем не осталось, только Иван-дурак на печке лежал и в носу ковырял. Посулили ему в военкомате пряников печатных и галстух бабочкой и отправили в Кащееву сторону. Иван только попросил, чтоб галстух был в красный горох и пряников два кило, не меньше. Довольный договором, отправился Иванушка в путь-дорогу. А ходить больно не привык, ну и думает, как бы ему транспортом разжиться. Увидел свинью с поросятами – поросят в мешок, на свинью верхом, и отправился. Поросят потом выпустил – сами за матерью бежали. А одежонка в дороге на нем совсем изорвалась – так он в мешке дырки прорезал и надел на себя, как рубаху. Свинье имя дал, Хавроша – ты у меня, говорит, хороша. От нечего делать поросят стал учить фокусам разным. Петь их научил громко, чтобы веселее ехалось, а чтоб оркестр посолиднее вышел, лягушек набрал из пруда. Так и подъехали к самому Кащееву дворцу. Свинья Хавроша хрюкает, поросята поют, лягушки аккомпанируют, Ивашка верхом на свинье, голыми пятками ее пришпоривает. Услышала такой концерт Елена Прекрасная, выглянула в окошко свое зарешеченное, и расхохоталась на всю ивановскую. Тут же попадали все замки и решетки в Кащеевом царстве, выскочили из подвала все двести шестнадцать добрых молодцев, и первым Иван-царевич. А тут и Елена Прекрасная как раз спустилась из своей башни. Все к ней, конечно, подъезжают с предложениями руки и сердца, особенно, Иван-царевич, а Кащей подальше держится, чтобы момент не упустить снова умыкнуть красотку.
А Елена только на дурака смотрит и продолжает смеяться. И говорит ему:
- Ну, насмешил ты меня, добрый молодец, за тебя мне и замуж идти.
А Иван-дурак отвечает ей:
- Мне за Кащея пряников посулили два кило – не меньше и галстух бабочкой в красный горох. А ты мне без надобности, красавица. Иди себе с богом.
Снова улыбнулась Елена:
- Ну, не обижаться же мне на тебя – спасибо, что из беды вызволил!
И к витязям освобожденным обратилась: так, мол, и так, братцы, выручайте – надо Кащея доставить по назначению для свершения законного суда, Ваньку выручить.
Раз надо, так надо. Иван-царевич недаром умный, да образованный был, знал, где Кащееву смерть отыскать. Вышел вперед и заявил Елене Прекрасной:
- Обязуюсь добыть Кащееву смерть в трехдневный срок и прошу вашей руки и сердца в награду.
Что тут сказать? Иван-царевич и одет чисто, и смотрит умно, и речь держит твердо. Видно, что не дурак, чем не жених? Обещала Елена Прекрасная ждать его три дня и три ночи, пока не принесет завет Кащеев.
На радостях Иван-царевич в два счета достиг острова Буяна, сломал дуб столетний, и прямо в сундуке Кащееву смерть доставил по назначению. Показал Кащею сундук, положил на него динамит с фитилем – мол, ежели что, сейчас бабахнет, и от тебя одни воспоминания останутся. Понял Кащей, что Иван не пожалеет тех, кто в сундуке сидит с иглой, и сдался на милость победителей. Кащея к сундуку приковали, дураку тележку сделали, свинью запрягли, и сундук с Кащеем в тележку свалили. А Ванька – тот верхом обратно поехал, в сопровождении поросят и двухсот пятнадцати добрых молодцев.
Иван-царевич женился на Елене Прекрасной и остался на Кащеевом царстве. Ванька-дурак сдал Кащея в ФСБ, получил галстух в красный горох и аж три кило пряников печатных, и вернулся к себе на печку. Тут бы и сказке конец, так нет же, не дадут человеку спокойно на печке лежать! Репортеры его замучили с журналистами, расскажите, да расскажите, Ваня, как вы этого монстра побеждали? Ванька им честно сказал, что он его даже не видел, пока на тележку к нему не свалился с сундуком. А уж если надо было привезти сюда, то он завсегда рад помочь за два кило пряников. Исфотографировали Ваньку всего вкривь и вкось, во всех газетах и журналах пропечатали. Посыпались к нему предложения: не хотите ли сняться в журнале «Плейбой» - топлесс, или пожалуйте на дефиле к Зайцеву, или в мужской стрип-клуб к бизнес-ледям. Женщины сотнями к Ване подъезжают с рукой и сердцем - прямо поперек горла встали. И выбрал Ваня в цирке работать – Емелей на печке. Делать, считай, ничего не надо. Все уже готовое – Хавроша с детьми обучена, Кащей возле сундука с динамитом на любое чудо согласен.
Так постепенно Ванька сделался звездой цирка и даже начал гонорары бешеные получать, но вовремя просек это дело и скандал устроил: «Э, нет, господа хорошие, я вам тут не нанимался горбатиться за ваши бешеные деньги. Кушайте их сами, а мне они и даром не нужны. Я свой пряник, честно заработанный, ни на что не променяю! И Хавроша моя тожа!»
Тем временем Иван-царевич с Еленой Прекрасной на Кащеевом царстве жили долго и счастливо. Дочка у них родилась со смешинкой во рту, видно от дурака с ветром залетела. Иван-царь твердый и серьезный на царстве сделался, шуточек не любил. А дочка что? – ребенок, как-то сказанула батюшке: «Ой, как же вы на Иванушку-дурачка похожи!»
Рассвирепел царь Иван и запретил дочке шутить, смешинку отобрал и в ларец замкнул. Не знал только, что сила Кащеева заклятья распространилась и на дочку Елены Прекрасной. Стала дочка плакать день и ночь, по смешинке своей тосковать. Мать с ней горюет и просит царя артистов ей прислать. А сама думает, как бы ей дурака Ваньку из столиц выписать с гастролью. Царь дал принципиальное согласие, но чтоб сама занималась. На радостях царица сама в цирк поехала и просит своего спасителя ее хотя бы узнать. А он не помнит и все к свинье отпрашивается. Царица чего только не сулила ему: и пряников, и галстух любой, и свинью новую. «Нет, - отвечает Ваня, - ничего мне не надо. Все у меня есть. Вишь, какие хоромы для меня и моей свиньи, и пряников и галстухов каких хошь полно. Не поеду ни за что – и точка». Призадумалась царица. Ежели дочку сюда привезти, значит, и ларец надо у царя умыкнуть, на преступление пойти, а засмеется здесь дочка, все замки с клеток попадают, звери на волю выскочат. Беда будет…
И тут царицины глаза засверкали:
- Ваня, тогда я дочку-то сюда привезу, ничего не побоюсь. А львы у вас есть в цирке?
- Как не быть, - важно отвечал Ваня.
- И тигры небось?
- И тигры есть.
- А как они насчет свининки?
Тут Иван совсем к своей Хавроше засобирался, да царица его за рукав уцепила и закончила свою речь:
- Так вот, Ваня, если не приедешь к нам, тигры да львы твою Хаврошу за милую душу скушают и не поморщатся!
Ваня тут же встал и ответил так:
- Только за ради нее и поеду с тобой.
Отменил Ваня все концерты на неделю вперед и поехал с Еленой Прекрасной спасать дочку-несмеяну. Так же ехал, как прежде – на свинье верхом и с ее поросятами. Свинья хрюкает, поросята поют, лягушки аккомпанируют, Елена Прекрасная в мешке колесом ходит. Подъехали они ко дворцу Иванову, выглянула на шум царевна-несмеяна, да и без всякой смешинки рассмеялась. Тут все замки-решетки попадали, смешинка вылетела и к Ивану-царю в рот залетела. А царевна и так веселая стала. Теперь Иван-царь, на такое дело глядючи, сам стал похохатывать и со смеху покатываться. В тот же день отпустили дурака восвояси, чему тот был весьма рад, а царь с царицей и царевной зажили и впрямь счастливо, и еще пяток деток настрогали…

 

назад в копилку сказок