email:

theatr-skazok@yandex.ru

 

Дмитрий Гайдук

ПРО КЛОПА (индийская сказка)

У одного царя была блоха. Но царь об этом даже не догадывался, потому что она была очень осторожная. Выходила кормиться, когда царь уже переставал шевелиться, кусала неслышно и крови пила немного, так что к утру и следа уже не было. И никаких мужей-друзей-любовников себе не заводила, чтобы ненароком не расплодиться и благодать себе не обломать. Так весь век одна и жила, и ни разу об этом не пожалела.
Однажды пришёл к царю очень святой человек: тощий, страшный, пеплом вымазанный, волосы сто лет не чёсаны, борода сто лет не мыта, а в бороде, как в лесу, живность всякая кишмя кишит. Царь его благоговейно принял, мудрые речи послушал, щедро одарил, благословение получил, а после его ухода приказал свою горницу вымыть кипятком да щёлоком. И все насекомые, которые после святого пооставались, погибли в тот же день до заката солнца.
Выжил только один клоп, молодой и шустрый. Он в горнице ни на минуту не задержался: как из бороды выпрыгнул, так сразу и побежал спальные места искать. К вечеру нашёл преогромную кровать и только-только собрался в ней обустроиться, как на него блоха наехала. Говорит: "Убирайся отсюда, нам тебя не надобно".
Клоп присмотрелся – а блоха-то одна-одинёшенька. Он приосанился и говорит: "Добрый вечер, матушка блоха! Не скучно ли тебе одной на такой широкой постели?"
Блоха отвечает: "А я здесь не одна. Со мной мой Государь, а ты здесь будешь третий лишний".
Клоп говорит: "Да неужто? Видал я нынче твоего Государя. Замечательно крупный мужчина, полнокровный и тонкокожий. С него хоть ведро высоси, он даже не побледнеет. И ты одна таким богатством пользуешься, ни с кем не делишься – ну, не стыдно ли?"
Блоха говорит: "Я пользуюсь, потому что я умею. Знаешь ли ты, деревенщина, как чутко спит мой Государь? Знаешь ли ты, что постель ему каждый день меняют, а матрац каждую неделю на солнце выносят и палкой выколачивают? Многие здесь подкормиться пытались, да никто дольше одной ночи не прожил".
Клоп говорит: "Ну, а ежели я рискну? Вдруг повезёт, чем чёрт не шутит…"
Блоха говорит: "Даже не думай! Не дай бог, потревожишь Государя – здесь такое начнётся! Бельё и матрац тут же сменят, в кровати все щели кипятком обварят и персидской ромашкой засыплют – и тебе конец настанет, и мне не поздоровится!"
Тут клоп задумался. А потом сказал: "А, была не была!" – и на кровать попёр. Но блоха к нему одним прыжком подскочила и одним тычком на пол отправила. Он и в другой, и в третий раз попытался – но всякий раз на полу оказывался. Блоха-то не простая, а боевая, царских кровей насекомое!
Понял клоп, что не одолеет он блоху. И упал он на колени, и взмолился: "Матушка блоха, не губи! Расскажи-научи, где мне голод утолить! Я ведь не местный, ничего здесь не знаю, еды не найду, совсем пропаду!"
Хотела блоха сказать: "Пропади, невежа, туда тебе и дорога!" Но то ли совесть в ней заговорила, то ли царская кровь заставила великодушие проявить. И сказала она: "Ступай в людскую, холопами кормись. В конце коридора последняя дверь налево".
И отправился клоп в людскую. А тамошние кровососы ему тоже не рады были, даже побили слегка, но прогонять не стали. И постепенно он среди них прижился, авторитет приобрёл, семьёй обзавёлся. И вроде бы всё у него сложилось, но счастливым он себя не чувствовал. Являлись ему во снах большая государева кровать да белое царское тело с синими венами. И думал он: "Ну почему блохе можно, а мне нельзя? Где справедливость?"
И однажды всё-таки решился. Прокрался в опочивальню под утро, когда блоха уже наелась и крепко спала. Влез на царя и к руке его жадно присосался. Думал, что действует тихо и незаметно – но царь мгновенно проснулся, по руке себя хлопнул и громко заорал: "Эй, слуги мои! Что за дрянь у меня в постели?"
Слуги прибежали, во мгновение ока постель разобрали, щели обварили и протравили, матрац на двор вынесли, а простыни бросили в кипятильный чан. Блоха спросонья в простынях запуталась и в чане утонула. Прачки трупик её выловили и постельничьему сдали – а тот его царю торжественно преподнёс. Вот, мол, царь-батюшка, то вредоносное существо, которое покой твой злодейски нарушило!
А клоп-то, как ни странно, жив остался! Когда царь руками махал, он уже под кровать завалился; а когда вокруг постели суматоха закипела, он уже в царском халате спрятался. А оттуда в новый матрац переполз и там пару дней отсиделся; а потом нашёл в кровати непротравленную щёлку и в ней поселился.
И с тех пор навещал он царя два-три раза в неделю. Кусать неслышно он так и не научился, и всякий его визит завершался скандалом и тарарамом. Но это ему даже нравилось: не может не радовать мелкую тварь, когда большие люди вокруг неё суетятся. И в людскую он уже не вернулся, хоть там и сытнее, и спокойнее. Так и остался государевым клопом: пусть и нелёгкая это должность, зато важная и почётная!
А царь-то из-за клопа извёлся весь. Двух постельничьих в подметальщики разжаловал, трёх наложниц ни за что выгнал, придворных раздражительностью измучил, государственные дела забросил – но о том, чтобы кровать сменить, и помыслить не мог. Не простая это была мебель, а подарок великого Рамы, и все предыдущие цари только на ней и спали. И было не то пророчество, не то поверье, будто всё царство рухнет в одночасье, ежели царь на своей кровати спать перестанет.
И вот пригласил он мудрых брахманов и попросил у них помощи. А брахманы сказали: "Плохо дело, государь: завелась у тебя нечистая сила. Прикажи перенести кровать в храм Шивы и поставить перед главной шивалингой. Мы проведём ритуал очищения, он продлится девять дней. В эти дни соблюдай строгий пост, и подданным своим вели поститься и совершать поклонения Шиве. Если после ритуала нечисть проявится снова – значит, скверная у тебя карма, и царство твоё неугодно богам".
Клоп чуть со смеху не лопнул, пока эти суровые речи слушал. Смеялся он и вечером, когда его через весь город торжественно в храм несли вместе с кроватью. Смеялся и на другое утро, когда брахманы вокруг кровати ходили да гимны пели – даже на спинку вылез, чтобы всю комедию получше рассмотреть. Но к полудню стало ему не до смеху. Брахманы-то ушли, а кровать оставили перед шивалингой на солнцепёке! А время летнее, сорок градусов в тени…
Стало клопу в щели как гусю в духовке, и захотел он в более прохладное место перебраться. Выбрался наружу – а там вообще ад кромешный! Стоит кровать посреди широченного двора, а прямо над ней висит огромное солнце, и никуда от него не спрячешься! Дёрнулся было клоп обратно в щель, однако ноги отказали. И остался он один на один с безжалостной природой, и понял, что придётся ему умирать прямо здесь и сейчас.
И когда он уже всерьёз о вечном задумался, пришёл к шивалинге тот самый святой человек. Господу Шиве поклонился, на кровать подивился – и заметил на ней своего клопа. "Привет, - говорит, - старый знакомый! Как ты здесь очутился?" А клоп уже почти нездешний, лежит и рта раскрыть не может. Святой улыбнулся и говорит: "Ладно, не трудись, потом мне всё расскажешь".

Посадил его в бороду и пошёл своей дорогой.

Страница Дмитрия Гайдука в Живом Журнале

назад в "копилку сказок"